Фанфик: "Истина на двоих" (G)

[xxxy]

Название: Истина на двоих
Автор: Денора
Рейтинг: G
Саммари: В тишине и покое Малдер отращивает бороду и погружается в воспоминания
Отказ от прав: Все права их создателям, да не покарают они меня
От автора: Довольно-таки своенравный поток мыслей, зафиксированный в печатном виде. Ни на что не претендую, просто захотелось выжать немного соплей из этого дела. Enjoy.

На утро он проснулся счастливым. Он ощутил приторный запах ее духов, - такой знакомый, который ни с каким другим не спутаешь. Это была Скалли. Его Скалли. Она лежала рядом так же, когда они засыпали, обняв его, прижавшись лицом к его щеке.
Он слушал ее ровное дыхание, как самую прекраснейшую в мире музыку. Невольно у него возникла мысль о том, как давно она была так спокойна. В последний день перед его отъездом они лежали так же рядом, только между ними был еще Вильям. Малдер нежно гладил его по голове, бормоча какую-то околесицу. Его переполнял поток эмоций, которых он боялся выразить. Любовь к сыну оказалась чем-то вроде оазиса в пустыне: неожиданно появившаяся надежда на счастье манила к себе все сильнее - это было пугающе ново. Теплый ком застыл в горле, отдаваясь дрожью во всем теле. Руки и голос дрожали, но он не замечал этого. Скалли молчала, лишь смотрела на них и грустно улыбалась. Ее глаза покраснели от слез – Малдеру казалось, что теперь боль навечно отпечаталось на ее душе уродливым шрамом. Он говорит, что теперь все будет в порядке, он защитит их, хотя сам действительно не верил своим словам. Слишком слабы они были перед грозящей опасностью. Скалли повторяет лишь одно: «Ты должен скрыться, иначе ты погибнешь». Она плакала снова, а он еще больше злился. Вильям почувствовал неладное и тоже начал плакать. Абсолютно вымотанный и морально, и физически, Малдер уступил. Тогда, уходя из дома, от новой семьи, которую он потерял не построив, он не чувствовал своего сердца, будто оно и никогда не билось. Ведомый только ясным планом, вместо путеводной звезды, с надеждой на возвращение, Малдер был подобием живого мертвеца.
Он часто думал что их план – ошибка, ночью не мог заснуть, а если отключался от изнеможения, то видел, что борется лишь со своими воспоминаниями и убегает от своей тени, что Дана и Вильям уже мертвы, но он этого не может узнать и продолжает жить надеждой их увидеть. Если раньше его называли параноиком, то теперь его можно было назвать еще и шизофреником. Пытаясь как-то отвлечься от гнетущих мыслей, он погружался в поиски Истины, которая была совсем рядом: уже можно было почувствовать смрадное дыхание неизбежной горечи знания.
Малдер шел по скользкой тропе, забыв, как давно он что-то чувствовал. Единственным упоением были письма, которые он писал Дане: тогда в его душе вновь теплело.
Уже через неделю скитаний в одиночестве он начал тихо надеяться на призыв Скалли к возвращению. И, однажды услышав его, пустился в путь, подсознательно понимая, что уже наплюет на скрытность и опасность. Все что он хотел, - это увидеть Дану и Вильяма, но и этого у него не получилось. Это простое желание чуть не стоило ему жизни. Тогда, удирая от погони, он уже перестал верить в возвращение. Какая-то неведомая сила нарочно не пускала его домой.
Малдер боялся как никогда раньше. Не за себя, естественно, а за близких ему людей. Чувство вины подогревало это опасное пламя. Он боялся представить себе через что проходит Скалли из-за него, боялся за жизни тех, кто помогал им. В своих глазах он был прокаженным, человеком без надежды на будущее, но с почти осуществленной целью. Стоила ли она того? Малдер свято верил, что ответ – да. Правда выше отдельных личностей, они в этом мире – лишь марево, а не четкое изображение.
И вот свершилось чудо: ценой странных стечений обстоятельств он жив и Скалли вновь рядом с ним. Он прижал ее к себе еще крепче и вдохнул запах духов. После всего пережитого за последнее время это было что-то не земное, волшебное и как любое волшебство оно могло в любой момент исчезнуть, как мечта. Судорога прошла по телу от одной этой мысли.
Скалли зашевелилась в его объятиях и открыла глаза. Сначала она просто смотрела ему в глаза, будто до конца не осознавая, что вернулась в реальность, затем – улыбнулась. Малдер не смог сдержать улыбки в ответ и зарылся носом в ее волосы. Этот момент он хотел растянуть на долгие тысячелетия и, похоже, Дана не возражала. Он был счастлив просто от осознания того, что это реальность, а не очередная его фантазия.
Скалли сделала попытку освободиться, пробормотав что-то о затекшей шее, но Малдер не поддавался на провокации. Через какое-то время он сам ее выпустил. Пока Дана была в душе, он дал себе обещание, что до самого их конца он будет вот так вот просыпаться с нею рядом и не отпустит вновь в неизвестность.
Он часто думал что бы он делал, если бы Скалли не было рядом. Догадок было множество, но одно было яснее всего: его бы тут не было сейчас и Правда бы никогда не открылась. Благодарный за помощь в этом нелегком пути, он думал что навсегда привязал ее к себе, тем самым продлив жизнь и себе, но в последствии он столкнулся с абсолютно невероятными вещами в своем сознании.
Казалось бы, они вместе, как он и мечтал долгое время. Он гнал по шоссе, стараясь не думать о будущем, за которое они боролись, но не мог убежать от старого страха. Однажды Дана, после долгого молчания, сказала, что они вновь в машине и снова едут в никуда, как в старые добрые времена. Она хотела повернуть все в шутливый тон, но он прекрасно понял о чем она говорит. Уже в который раз он испытывал чувство вины перед Скалли за такую жизнь. Он верил, что точно не достоин, чтобы кто-то сейчас сидел с ним рядом в этой проклятой машине, он гнал вперед с эгоистической мыслью, что уже не выпустит ее, даже если она сейчас попросит.
Он не мог ничего дать ей, кроме своей любви и Истины, которая ему открылась. Это казалось ему настолько ничтожным, что он возненавидел себя.
Они остановились в маленьком городке на побережье, условившись менять локации, пока не убедятся, что все спокойно. Кроме того, он чувствовал, что его попутчица уже почти на пределе. Скалли как всегда гордо выдерживала испытания, прятала свою боль, иногда, думая, что Малдер уже спит, она тихо плакала. Сам Фокс тоже приближался к нервному срыву. Молчаливое гнетущее чувство зависло над ними. Это путешествие с самого начала не претендовало на жанр романтического и Малдер старался сделать все что было в его силах.
Утром в мотеле было тихо. Дана еще спала. Малдер смотрел ей в затылок как загипнотизированный. Где-то в глубине его сознания шла битва. Внезапно он не смог вспомнить почему они перестали разговаривать как раньше, почему она стала так холодна.
Они оба тосковали по Вильяму. Это пустое место между ними было Черной Дырой и разрасталось с каждым днем все больше. Он плохо понимал что может чувствовать мать, пережившая столько потрясений, чтобы защитить сына и в итоге отдать его в чужие руки. И он, не только продолжил свой род, но и приобрел нечто, что не вписывалось в его планы. Он уверен, что его тянуло к Вильяму не меньше. Малдер вспомнил глаза агента Доггета, когда он по просьбе Рейс поднял дело об убийстве его сына; вспомнив приступ его безумной ярости, он мог поклясться, что увидел в них знакомый отголосок этой всепожирающей пустоты. Независимо от здравого рассуждения, Фокс стал винить Дану, хотя сам принимал не последнее участие.
Теперь они тронулись на север. На этот раз они там и остановятся.
Малдер уже не находил в себе сил давить дальше на педаль газа, добровольное заточение в машине уже сводило с ума, все нутро требовало остановиться. Пора было признаться, что он слишком устал, чтобы убегать.
Их взаимное молчание натолкнуло его на мысль, что размеренное существование под одной крышей без Секретных Материалов поставило их крепкую связь под сомнения. Разлука укрепила их чувства, но сейчас, когда все цели были выбиты и они остались вместе, что-то, что цепью держало их, уже не существует. Осталась лишь их Истина на двоих и взаимопомощь, которую Малдер еще называл любовью.
Когда они остановились и убедились, что им ничего не грозит, Скалли решила устроиться в местную детскую больницу. Малдер и не думал отговаривать ее, он прекрасно знал, что это значит для нее. Так же это означало и разделение путей. Она хотела остаться, а он снова осознал, что он – рожденный бежать - вновь почувствовал почву под ногами. Ему было скучно без привычных вещей, от которых он так хотел избавиться, и конфликт, что раздувался долгое время, лопнул вместе с терпением Скалли. Они поругались, обвиняя друг друга в том, чего не совершали и Дана решила переехать в другой дом. Когда пыль осела и Малдер огляделся вокруг, он не увидел ничего, кроме развалин. Его мечта не выдержала проверки на прочность, вся радость казалась самообманом. Он злился на себя, за то что не сдержал обещания, он отпустил ее и боялся себе признаться, что сделал это самостоятельно. Если бы ему сказали это раньше, он бы посмеялся и ответил, что такой длинный путь не может заканчиваться тупиком, это было бы слишком жестоко. Черная Дыра пыталась поглотить его, но Малдер слишком цепко ухватился за последние отведенные годы. Было бы глупо растрачивать их впустую после болезни и мысли, что он вот-вот должен умереть загадочной смертью, после жертв ради него женщиной, которую он так искренне любит.
Возможно он отпускает ее лишь на очень долгий миг. Можно ждать удобного случая или послания свыше, но существовать одному, наедине с Истиной, которую они разделили на двоих - невозможно.